Рианон (Карен Сейзер, вдова миллионера). Отчет от лица персонажа. Изначально был выложен в ЖЖ автора под замком, но теперь продублироан и здесь — чтобы все могли прочитать

Правы те, кто говорит, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Сколько я не слышала о Клондайке, он оказался совсем иным. Иногда там было легче, чем я ожидала, а иногда и гораздо тяжелее. Но я могу сказать, что ни минуты не жалею об этом путешествии.

Начать, конечно, стоит с того, что по некоторым причинам я не успела на пароход, на который собиралась изначально и мне пришлось добираться на следующем. Добиралась я в приятной компании миссис и мисс Бови, мисс Лиснаи, мистера Принса и мистера Таруотера. Когда мы прибыли в Дайи, нас никто не ожидал, т.к. проводник должен был встречать предыдущий пароход, и мы двинулись в путь самостоятельно, оставив мисс Лиснаи в Дайи дожидаться следующего парохода.

Все что я могу сказать о пути в Доусон — это то, что он был долог и труден. Нести на себе груз вещей, понимая, что не можешь позволить себе сбросить хоть что-то из них, не знать, сколько еще предстоит идти по заснеженным тропам… все это может вызвать отчание, но нельзя сдаваться на полпути, всегда надо идти вперед. Спасибо мистеру Таруотеру, который благородно помог мне донести мою шубку и спальный мешок.

Уже ближе к Доусону нас встретил проводник и показал путь. Под конец дорога стала почти непроходимой, но упрямство не позволяло останавливаться, когда цель уже так близка. Наконец мы прибыли в Доусон. Оставив вещи, я обратилась к проводнику — мистеру Савою с тем вопросом, который привел меня в этот заснеженный край — не знает ли он, где мне искать Дэвида Беттлза. Своим спутникам, несмотря на то, что я прониклась к ним большой симпатией, я не рассказывала о цели своего визита, т.к. это не то, о чем можно рассказать попутчикам. Я искала Дэвида Беттлза, человека с которым рассталась три долгих года назад, но которого не переставала любить все это время. Я слышала, что он должен был находиться в Доусоне.

Но проводник сказал, что Дэвид живет на Сороковой Миле, в месте еще более диком и неприветливом, нежели Доусон. Ну что же, значит, мой путь лежал на Сороковую Милю.

Пока я устраивалась в Доусоне, мне удалось познакомиться с двумя джентельменами — мистером Смоком и митером, который представился Малышом. А также отцом Рубо, и другими приятными господами. Оказалось, что на Севере многие вовсе не позабыли о манерах, эти джентельмены вели себя крайне учтиво.

Когда я собралась идти на Сороковую Милю, мистер Савой сообщил мне, что Дэвид как раз пришел в Доусон и сидит в трактире. Я попросила мистера Савоя позвать его и через минуту увидела его… Дэйва. Он изменился за эти три года, но мы сразу узнали друг друга, так словно не было этих трех лет разлуки. он сказал, что не получил от меня не единого письма, а ведь я столько их написала! Он сказал, что все еще любит меня, я была так счастлива. Казалось, он был готов забыть нашу размолвку и мое вынужденное замужество, но… тут он сказал, что здесь, на Клондайке у него появилась жена… индеанка. Но ведь она индеанка, и такой брак не может считаться действительным, подумалось мне. Я сказала об этом Дэвиду, он, кажется, был согласен со мной.

Дэвид предложил отправиться вместе с ним на Сороковую Милю, туда, где была эта женщина — его «жена», Анна.

Мы познакомились с ней. Она оказалась манерами совсем не похожей на индеанку (каким я их себе представляла), сказала, что ее отец был русским, и она воспитывалась в миссии, где ее обучили традициям белых людей. В какие-то моменты я не понимала эту женщину… Когда она говорила о совей любви к Дэвиду, я начинала сомневаться в том, не буду ли я лишней в их… семье, не стоит ли мне уехать обратно, на юг, оставив их одних. Я не хотела разрушать счастье Дэвида, но я хотела верить, что его счастье рядом со мной. Но иногда Анна говорила странные вещи, она сказала, что они с Дэвидом вместе уже 20 лет, чего никак не могло быть и я точно это знала. И Анна сказала, что их венчали по христианским обрядам, у православного священника. Если это было правдой, я не могла быть вместе с моим возлюбленным, кто я такая, чтобы нарушать закон Божий.

Но Дэвид убедил меня, что никакого законного брака не было и он любит только меня. Он хотел, чтобы мы как-то устроили жизнь Анны и я, конечно, согласилась.

Я хотела уехать с ним в Сан-Франциско, но Дэвид все искал какую-то золотую жилу. Он все же сильно изменился за эти три года. Эта постоянная погоня за золотом. Зачем нам золото, если моих сбережений хватит на то, чтобы всю жизнь провести безбедно? Но я была готова остаться с ним здесь на Клондайке.

Я вернулась в Доусон, мне нужно было все обдумать и я провела приятный вечер в трактире. Хозяин, мистер Славович, любезнейший джентельмен, угощал превосходным чаем и восхитительным бренди.

Уже собираясь идти спать я повстречала мистера Смока Беллью и мистера Малыша, которые угостили меня и капитана Александера жареным беконом. Какое это неповторимое ощущение — жареный бекон под открытым небом! Право, ради одного этого стоило приехать на Клондайк.

На следующее утро, приведя себя в порядок (ах, в северных условиях это столь нелегко!), мы с мисс Лиснаи решили прогуляться. В начале мы зашли в трактир и выпили по рюмочке наливки (очень вкусная была наливка!), а потом, взяв с собой нашу индейскую спутницу, отпраивлись изучать окрестности. Я хотела увидеть ручей Индианки, о котором услышала от старателей, но мы случайно забрели не в ту сторону и почти наткнулись на индейское поселение. Благоразумно решив пойти обратно, мы достаточно быстро зашагали в сторону Доусона, но какой-то индеец с огромным бубном в руках бросился нас догонять. Поняв, что он не отступится, я развернулась и дождалась его (убегать было бы глупо и недостойно) и спросила чего он хочет. Он заявил, что «бледнолицым скво» нельзя к ним ходить, я попыталась объяснить, что мы и не собирались к ним, но он, кажется, не понимал. Индеец… К счастью, он развернулся и ушел обратно, а мы продолжили свой путь. Вдалеке мы увидели старателей и решили пойти и посмотреть, как добывают золото. Но старатели быстро скрылись из виду, а дорога становилась все непроходимее. Но у меня была надежда, тчо там я найду Дэвида, и потому я отпраивла своих спутниц обратно, а сама прошла дальше. Не знаю, сколько еще я прошла, двигаясь по колено в снегу, но, кажется, довольно долго. Остановило меня то, что я провалилась в какую-то медвежью яму по пояс и с трудом вылезла оттуда.

Дорога назад была ужасна. Несколько раз я оступалась и падала и мне приходилось преодолевать путь не поднимаясь. Однажды я была почти готова остаться на месте, в надежде, что когда-нибудь меня найдут. Но вокруг было пусто и холодно, и я понимала, что надо продолжать двигаться дальше. Каким непередаваемым счастьем было добраться до Доусона, и практически упасть внутрь прогретого печкой трактира! Действительно, именно в такие моменты начинаешь чувствовать вкус жизни.

Когда я пришла в себя окончательно, то решила, что надо чем-то занять себя и своих спутников. Дэвид все еще пропадал где-то в поисках золота, а потому мы решили отправиться на пикник. В конце концов, чем еще заняться уважающим себя дамам на севере? Ни танцев, на приемов мы здесь не обнаружили, музыки не было, подходящего для бала помещения тоже, а пикник это такое милое развлечение. Мистер Таруотер и мистер Принс не оставили дам в одиночестве и составили нам компанию.

Мы взяли с собой все необходимое, остановились где-то неподалеку от Сороковой мили и устроили восхитительный пикник. Джентельмены развели костер, после чего мы проводили время за приятной беседой.

После пикника мы отпраивлись на Сороковую милю. Там все что-то праздновали. Я была полна решимости выяснить все с Дэвидом «прямо здесь и сейчас» — не в моих силах было продолжать жить в неизвестности ( а он уже данво обещал поговорить с Анной). Он согласился и позвал Анну, чтобы поговорить. Она отреагировала на удивление спокойно. Признаться, мне было крайне неловко перед этой женщиной, ведь она тоже любила Дэвида и тоже хотела быть счастливой. Но Дэвид сказал ей, что любит меня. И Анна, кажется, смирилась с этим. Она сказала, что законного брака не было, что в очередной раз подтвердил и Дэвид, сказав, что отец Рубо точно их не венчал, а других священников здесь просто нет. А отчего же мне было не поверить моему возлюбленному?

Анна сказала, что хочет поехать с нами и открыть приют для сирот. Ну что же, мы обещали ей помочь устроиться на новом месте, нанять репетитора, открыть приют. В мире так много мест, где много детей сирот, уверена, Анна сумеет с нашей помощью открыть приют. И, быть может, она найдет свое настоящее счастье на новом месте.

Дэйв сообщил мне, что нашел много золота и теперь мы можем спокойно возвращаться в Сан-Франциско. Но перед отъездом мы решили пожениться прямо тут, на Аляске. Ведь это так романтично!

Через некоторое время мы нашли в Доусоне отца Рубо и он провел церемонию, после чего все отпраивлись в трактир отмечать это событие. Вообще надо сказать, в этот день состоялось очень много свадеб (пять, если я не ошибаюсь). Мы сидели в трактире, Дэвид играл в карты (ну почему бы не поиграть в карты напоследок, перед отъездом — ведь в Сан-Франциско ему предстоят совсем другие дела…), когда стали происходить какие-то странные вещи. В начале мистер Перро и молодая индеанка (как оказалось, его жена) притащили в трактир раненого человека, которого все называли четырехглазым. Они рассказывали какие-то ужасные вещи о том, как индейский шаман сошел с ума и сжег вождя племени. Я мало что поняла (особенно, окгда мне сказали, что вождь сам хотел, чтобы его сожгли), эти варварские законы совершенно недоступны пониманию цивилизованного человека, но раненому надо было оказать помощь, а доктор находился на Сороковой миле. Дальнейшие события я вообще понимала с трудом, т.к. мистер Четырехглазый (в дальнейшем он просил называть его мистер Смит, если мне не изменяет память) выздоровел, а вот мистер Малыш зачем-то попросил его вытсрелить в себя. И теперь в трактире лежал раненый мистер Малыш. Я сразу обратила внимание, на то как ухаживала за ним мисс Джой Гастелл. И через некоторое время, когда все эти ужасные события наконец закончились, мистер Малыш и мисс Гастелл обрадовали нас тем, что тоже собраются пожениться. Т.к. отец Рубо уже ушел на Сороковую милю, церемонию провел мистер Хаскелл, а я имела честь быть свидетельницей мисс Гастелл.

Также мистер Хаскелл пожертвовал выигранное золото и деньги на сиротский приют, который мы собрались открывать, и я была очень благодарна ему за этот благородный порыв.
Потом мы пили глинтвейн в трактире, мистер Славович готовил восхитительную яичницу. Ночь была прекрасной и было даже немного жаль прощаться с этим суровым, но прекрасным северным краем, но я знала, что меня слишком многое ждет на юге и утром я покину Клондайк. Хотя, возможно, когда-нибудь вернусь сюда вновь.

В кармане моего пальто остался маленький кусочек золота, как напоминание о диком Севере.

За время пребывания на Клондайке я узнала несколько новых вещей:

• Ходить по колено в снегу в двух платьях крайне неудобно (но сохранить достоинство, несомненно, важнее удобства).
• Нежданное озеро может возникнуть где угодно, в том числе под палаткой.
• Англичане настоящие джентельмены.
• Не весь керамзит одинаково полезен.
• Не все французы таковы, как говорят о них в Америке.
• Ирландцы бывают такие молодцы.
• Не все индейцы такие уж дикари.
• На Севере слишком легко относятся к ранению и смерти.
• Но крепкие северные мужчины после нескольких стопок водки или виски идут на поправку.
• Сладкая наливка прекрасна в северных условиях.
• Иногда необходимо проявлять настойчивость, чтобы добиться своих целей и ничего недостойного в этом нет.

Я поняла и узнала еще очень многое, но, как мне кажется, самое главное заключается в том, чтобы даже в таких суровых условиях оставаться настоящим человеком, не теряющим чувства собственного достоинства. А счастье у каждого свое, но чтобы его обрести, нельзя останавливаться в поисках на половине пути, как бы сложен он не был.

Миссис Карен Беттлз